Горыныч

Это вход в мой нынешний домик. И я сейчас стану в нём спать (от слова SPA), надеюсь, до рассвета. Потому что ничего другого делать не в состоянии.



Ниже, под катом, много букв про вьетнамский SPA-салон.

( Read more... )

Извините за пафос, но уж таков вид из моего окна.



Джунгли, да? Хотя заблудиться тут, у нас в Муйне, невозможно, потому что место очень узкое: всего-то набережная, надолго протянутая вдоль берега. Но уйти сколь угодно далеко - это да.( Read more... )

Братцы, если чо, то я во Вьетнаме. У Деверя за пазухой (вскоре расскажу, ага. А то длинный перелёт и не менее долго по шоссе. Ни спасу, ни силы в пальцах. Всё ж таки писать - это физический и ручной труд, пальцами и руками).

Не, ну я ж не в том смысле выперла портрэт, что будто б я гений грязной красоты.
А просто в подтверждение тому, что иллюзий у меня полно, а комплексов - явно не хватает. И на голове не пойми что (года два как не стригусь).
Там ниже, под картинкой и катом, написано про парикмахеров. Которых остро не хватает как мне, так и ещё много кому.




( Read more... )

Сходила на Пасхальный фестиваль. Прекрасная музыка. Весёлая, молодая, без лапотной посконщины. При изрядной доле авангарда. Слушали этнические всякие штуки (кстати, не только русские, но и французские, и шотландские, и чуть-чуть кое-чего грузинского). Офигеннейших питерских "Морошек" можно услышать-увидеть и завтра, в 19:00, на шоколадной фабрике (это метро Площадь Ильича, поройтесь в сети). Чудесных "Узорик" - там же, 26 апреля. Тоже в 19:00.
Ушла с первого отделения. Объяснять почему? А, объясню! ( Read more... )

Ну вот. Он воскрес, и теперь я запросто расскажу свеженькую жуткую историю, которую ни за что не рассказала бы ДО.
У нас в подъезде - повышенная концентрация бабушек: за редким исключением вроде нашей квартиры, в каждой из остальных непременно хранится бабушка. Многие странности нашего подъезда я списываю именно на этот возрастной фактор: ну сами посудите, в каком именно случае у вас больше шансов обнаружить у себя под дверью пустой цветочный горшок, банку с протухшими соленьями или пакет с мусором - когда дом полон подростками либо эксцентрическими бабушками? Подростки, конечно, будь здоров как развлекаются, но там стилистика другая: в нашем прежнем доме, помню, один мальчик регулярно укреплял над входной дверью бутылку с мочой (стоит попробовать открыть дверь - бутылка реагирует. Но не разливается, а падает тебе на голову целиком). После третьего уринопокушения лично на меня я написала и приделала к заветной двери ультиматум: "Мальчик, я тебя знаю: ты красивый и умный. Пожалуйста, не ставь на эту дверь бутылку. А то накажу". И подпись: "Господь Бог". Блеф, конечно: не бог я, да и совсем я этого мальчика не знала и сроду не видела. Но кто ж усомнится, что автор - непременно мальчик! И что наверняка в глубине души он почитает себя красивым и умным!
В общем, тогда помогло. Надеюсь, служба в армии довершила начатое мною благородное дело перевоспитания.
А несколько других подростков крайне примитивно жгли почтовые ящики. Без божества, без вдохновенья.
Старушки развлекаются иначе - менее радикально и более загадочно. Но особый старушечий почерк (баночки, проржавленные крышечки, особая драность и засаленность пакетов "с подарками") неизменно выдаёт социальный и возрастной статус. Старых людей пугать Богом - как-то некорректно: у них хватает шансов очень скоро с Ним встретиться, убедиться, что Он милосерд и никого не наказывает. И уличить меня во лжи. Поэтому я писала им предупреждения, что, дескать, у нас тут вмонтирована видеокамера и мы видим все их проделки, ну да старушек такой чепухой не проймёшь, они ж за свою жизнь чего только ни прошли. А уж эти-то, наши академические старушки - эксклюзив: одна, например, с меловой белизны лицом и сразу на двух палках. Но в шляпке с пером. Еле ходит, но ходит куда-то каждый день и помногу раз. А другая - вечно улыбается и обожает слушать, когда мы тарабаним на пианино. Когда долго не тарабаним, расстраивается и просит немедленно возобновить. Есть и совсем особенная - длинная, сухопарая, с маленькой и вертлявой стриженой головой - она помешана на красных тряпках. Вне зависимости от времени года поверх чего бы то ни было она непременно наматывает огненно-красную шаль. Или хотя бы шарф. И обувь у нее тоже красная. И двигается она легко и стремительно, словно бы ветром гонимая. А взгляд у неё особенный: смотрит на тебя так, словно напряжённо припоминает, в каком из кошмаров ты ей приснился. Увидеть ее с утра через окно - к системному сбою в планах, я проверяла. Впрочем, это я так, для описания нестандартных условий нашего проживания. Точнее, о том, почему мы тут слегка психические. ( Read more... )

Я пялилась в окно, ждала припозднившегося моего ребёнка, когда эти двое вышли из соседнего подъезда. Этаж у меня второй, так что не то чтобы видимость, а даже слышимость в половине третьего ночи - обе не оставляют желать лучшего.
- Пошли уже, - сказала усталая Эта - своему буйному Этому.
Скандально громко для полтретьего ночи и непечатно он ответил:
- Да уж, ничего не остаётся.
Примерно так.
Вслед им с четвертого-пятого этажа донеслось в сердцах совсем громко, словно бы через зввукоусилитель с колонками:
- Ну и у...бывайте, раз так!
- Нет, ну я не понимаю, сказала Эта своему Этому, - Чего ж нам у...бывать, если он же сам нас в гости позвал! Фигасе, обхождение с гостями.( Read more... )

Быть может, я совсем неумелая, потому что начинающая, домохозяйка. Но зато какая вдохновенная! Мой любимый жанр - раззявить холодильник и другие сусеки, выскрести оттуда жалкие объедки-опивки и ровно из этого сварганить обед. Фокус в том, чтоб целенаправленно, в честь обеда, никуда специально не ходить. Обойтись тем, что есть. В честь этого прекрасного, располагающего к высшему творчеству жанра мой ребёнок хотел было на своём чудесном факультете аж специальную цифровую программу состряпать, ну да что-то там у них с единомышленниками не срослось. Пусть не переживает, я ж и так справляюсь, у меня ж сусеки есть.
И вот сегодня я скребла-скребла их, сусеки, чистила-мыла-жарила-варила, причитая по-русски скороговоркою "о-хххоспдь-хоспдь-хоспь"... Половины дня как не бывало. И что на выходе?
Кислые щи, каша (гречка), оладьи да кисель (из клюквы). НЕ ПЛАНИРОВАЛА я этот "ужин погромщика"!!!
Впору барыню исполнить вприсядку да с присвистом.
Я ли это?! - Потомственный эллин, безродный космополит и вообще страстный преследователь баклажан и маслин?!
Вот она, полититическая активность, вот он, патриотизм. Не квасной так кисельный.
Пойду пороюсь в других сусеках, несъедобных: где-то у меня там пара-тройка крестьянских льняных рубах завалялась, шикарных, аж до пят, с красными петухами крестиком и кушаком. В Киеве у бабки, правда, куплены, ну да сойдут. Мне себя обмануть - что чихнуть на солнце. Элементарно, даже против воли получается.

Как убеждённый и матёрый защитник отечества, мимо иных ситуаций прохожу мимо. Хрустя зубами и скрИпя всем сердцем, не вмешиваюсь. Вот еду, к примеру, в метро.
Напротив сидит и спит нежная девочка лет пяти. Над нею громоздится грузная женщина с несколькими сумками. Одной рукой цепляется за турникет, в другой несколько сумок. Я еще подумала было уступить ей своё место напротив, но не стала: женщина помоложе меня-то будет, да и место ей требуется примерно втрое больше того, которое я собираюсь ей уступить из-под себя. К тому же, ей же надо быть рядом со своей девочкой. Потому что у неё важная задача: непрерывно хватать спящего ребёнка за нос! Переложит сумку из одной руки в другую, отпустит поручень - и хвать девочку за нос! То потрёт, то сожмёт, то потянет. А сама-то безмятежная, с мерцающей улыбкой Джоконды. И сумки ей не помеха. Девочка не просыпается: видать привычная к такому обращению, нос у неё давно забронзовел и потерял чувствительность. "Ладно, - думаю себе, - Наверное, им на следующей станции выходить, пора девочку будить, потому-то и за нос". Но - ничего подобного: и на следующей не вышли, и на после следующей, и ещё через две. Сеанс носомассажа продолжился без меня. Потому что - вышла я из того вагона в смешанных чувствах.
Не защитила спящую девочку, как тот берлинский воин-освободитель. Не отняла у ненормальной мамаши, не прижала к своей мускулистой груди. Не полезла не в своё дело. Хотя, возможно, ровно из-за таких-то мамаш от людей иной раз сбегают их собственные носы, так что другие люди аж потом повести об этом пишут.
Иногда куда бОльшее мужество требуется для того чтобы промолчать и не вмешаться, во как.

Я сбита с толку: скажите, дорогие друзья, не странно ли вам оттого, что вас я зачастую называю не ЖЖ-неймом, а именем? Ну, то есть приходит ко мне в журнал, допустим, Тилимоська, оставляет комментарий, а я ей в ответ - привет, Леночка! Или приходит ко мне Отец, а я ему - здорОво, Илья! Или, к примеру, Баязету - так запросто могу вломить типа "до встречи, Боря!"
А то мне тут сказали, что это - странно. А я никогда об этом не думала, и никто мне за это не делал замечаний.
Так что - очень прошу: если вам странно или неприятно, что я, отвечая тут на ваши комменты, обзываю вас настоящим вашем именем, то скажите мне об этом, а то я ж не знаю, кому это нормально, а кому нет. Мне ж не хочется никого из вас расстраивать. Ну, а если здесь стесняетесь, пишите личным сообщением. Составлю список тех, кого лучше б не звать по имени, сделаю закладку и буду регулярно с ним сверяться, мне это, в общем-то, совсем не трудно.